Прочитать по вывеске нынешнюю судьбу архитектурного памятника несложно. Но знаем ли мы, кто жил здесь сто лет назад? Кому принадлежало здание? Другое дело — промышленные постройки на пересечении улицы Попова и набережной. Вряд ли кто-то может точно ответить, что сейчас находится за краснокирпичными стенами, но то что, когда-то здесь был пивзавод, вспомнит, наверное, каждый. Эрудиты припомнят фамилию владельца — Сурков.
Владелец заводов и пароходов
Со старой фотографии смотрит пожилой человек, похожий более на дореволюционного ученого, нежели на купца и коммерсанта. Высокий лоб, седая окладистая борода, очки в тонкой оправе. Альберт Юлиевич Сурков получил хорошее образование и не был чужд науке: содействовал арктической экспедиции норвежского исследователя Биркеланада, до конца своих дней участвовал в работе легендарного Архангельского общества изучения Русского Севера. Но помнят его, конечно, по другим заслугам.
Молодым человеком Сурков приехал в Архангельск с дипломом Петербургской Медико-хирургической академии в кармане и начал карьеру в фармацевтической лавке своего отца. Вскоре открыл собственное, более прибыльное дело — производство водки.
«Высокоградусный» капитал был нажит довольно быстро, но своим в среде крупного бизнеса Альберт Сурков стал только после женитьбы на дочери богатого архангельского купца Ивана Георгиевича (Джона-Георга) Шергольда. Английские купцы Шергольды обосновались в Архангельске ещё в конце XVIII века, и сама возможность породниться с известной фамилией открывала для молодого предпринимателя невиданные перспективы. Нужно сказать, что брак с Лидией Шергольд был по-настоящему счастливым и долгим — их разлучила только её смерть.
Дела Суркова пошли в гору, а после того, как компаньоном стал шурин Егор (Георг) Шергольд, одно за другим возникают совместные предприятия, приносящие колоссальный доход. Коммерческий талант и европейская рациональность молодых людей (немец Сурков перейдет в российское подданство в 1875 году, англичанин Шергольд — в 1898) быстро сделали им имя и капитал. За тридцать лет сотрудничества коммерсантов на Севере начали работу товарищество Архангельского пивоваренного завода, торговый дом «Сурков и Шергольд», писчебумажная фабрика «Сокол» в Вологодской губернии, совместные лесопильные заводы в Архангельске и на Поповом острове в карельской Кеми, входившей тогда в состав Архангельской губернии.
Позже заключенные Соловецкого лагеря соединят Попов остров с Кемским берегом дамбой, и национализированная лесопилка будет давать стране «зеленое золото» уже из поселка Рабочеостровск. «Не бывать больше сурковым на заводе!» — провозгласила в страшном тридцать седьмом году «Правда Севера». К счастью, Альберт Юлиевич не дожил до тех времен, когда «иной стала жизнь рабочего класса». Он умер в мае 1917 в Петрограде, между двумя революциями. Некролог, вышедший в Архангельске, уверяет, что Сурков с воодушевлением воспринял Февральскую революцию. Можно сомневаться в искренности автора некролога, напечатанного в то бурное время, но зуб на царское правительство у Суркова действительно был.
К началу ХХ века Альберт Юлиевич — один из самых богатых людей Архангельская, хозяин маленькой промышленной империи. У империи, как и положено, есть свой флот — по Двине курсируют корабли Северного пароходного общества «Котлас–Архангельск–Мурман», совладельцем которого является Сурков. Казалось бы, ничто не помешает ему подсчитывать прибыль в уютном особнячке на Набережной, в окошко поглядывая на проплывающие родные пароходики. Все изменилось первого августа 1914 года.
Сербский студент Гаврила Принцип, целясь в австрийского эрц-герцога Франца-Фердинанда, попал в каждого жителя Европы. Началась Первая мировая война, из которой никто, даже те, кто не участвовал в боях, не вышел таким, как прежде.
Губернские власти стали проявлять пристальное внимание к урожденному немцу, действительно «новому русскому» Альберту Суркову. В дом стареющего магната приходили с обыском по подозрению в шпионаже в пользу Германии, объявленный с началом войны сухой закон заставил перевести пивоваренный завод на выпуск менее доходного кваса, лесопильные заводы пришлось продать государству. Когда в 1915 умерла жена, Сурков покинул Архангельск, чтобы никогда больше не вернуться в город, видевший и расцвет, и крах его империи.
Развалины регионального значения
В Архангельске несколько зданий помнят Альберта Юлиевича. Это и его особняк на Набережной (теперь — музыкальная школа «Гармония»), и старые корпуса третьего лесозавода, и Архангельский пивоваренный завод, судьба которого волнует многих горожан.
Комплекс зданий пивзавода состоит из трёх крупных цехов и нескольких более мелких построек. Возведенные в период с 1876 по 1912 годы цеховые помещения отражают радикальные изменения стиля, произошедшие на рубеже веков. Архитекторы называют завод памятником периода эклектики, совмещающим в себе элементы рационалистического стиля и архитектуры модерна. Интересно, что в постройках использованы железобетонные элементы, не только усиливающие конструкцию, но и придающие зданию его незабываемый облик. Именно благодаря сочетанию темно-бордового кирпича со строгими серыми бетонными блоками завод кажется сошедшим со страниц рассказов Конан-Дойля. Особенно таинственными стены, трубы и башни выглядят, когда их скрывает туман. Будущее памятника на сегодняшний день также остается загадкой.
После смерти своего владельца, окончания войны, смены власти завод вновь начал выпускать пиво. Интересна этикетка первых пореволюционных лет, где выпускающей компанией указано «Товарищество архангельского пивоваренного завода бывшего Суркова». С установлением советской власти на Севере завод перешел в ведение облисполкома и стал выпускать единые для всего Союза пивные сорта: тёмное «Украинское», «Мартовское», «Бархатное», светлое «Рижское», «Московское» и «Жигулевское», самое ходовое. Пивзавод закрылся в конце восьмидесятых, и после этого здания неоднократно из рук в руки, оставаясь при этом собственностью города.
Последний арендатор — торговый дом «Север» — получил права на завод в 2004 году сроком на 49 лет, но отказался от аренды в конце 2010 года. Бремя содержания памятника оказалось непосильным. Тот, кто получил в пользование архитектурный памятник, обязан содержать его в приемлемом виде и несёт ответственность вплоть до уголовной за действия и бездействие, влияющие на сохранность здания. В апреле 2010 года рухнула выходящая на реку стена одного из корпусов. Потеря была оценена в 50 тысяч рублей, убытки предпринимателей в случае утраты хотя бы одного из зданий были бы на порядок выше.
Новых обрушений можно ждать уже этой весной: кирпичи неотапливаемых цехов промерзают за зиму и активно разрушаются, как только наледь начинает таять. Изъеденные постоянной влажностью стены рассыпаются под действием ветра, дождей, растений, выползающих из-под ветшающей кровли. Здание, брошенное человеком, живёт недолго. Для сохранения памятника необходим проект реставрации и приспособления под современные нужды. Именно приспособления! Нельзя «просто отреставрировать» — от того, что планируется разместить в старых стенах (производство, музей или торговый центр), зависит многое ещё на стадии проектирования. А перечерчивать готовые проекты — удовольствие не из дешевых.
Проекта нет. Арендаторы кивают на администрацию города, администрация на — арендаторов, Фома — на Ерёму. При этом никто не позаботился даже о консервации построек: залатать крышу, поставить подпорки к рушащимся стенам — это стоит всё же меньше, чем полномасштабная реставрация и тем более, восстановление памятника из руин. Богатая на идеи поморская общественность высказывала разнообразные варианты переустройства и сохранения памятника, но дальше высказываний дело пока не ушло. Голос прессы, кажется, раздается в безвоздушном пространстве — настолько стабильно не слышат муниципальные власти многочисленные выступления журналистов. Остается ждать, фактически, чуда — того, что появится человек, который бы, как Альберт Сурков, «трогательно верил в чарующую силу печатного слова и в исцеляющее значение общественного мнения» и под действием этих волшебных средств взял бы на себя ответственность за судьбу одного из самых красивых зданий Архангельска.
Дмитрий Козлов
// Правда Севера. 2011. 23 февраля.
Комментарии (0)