Город «Белой невесточки»

Текст: А. Санталов

Торик, Пагры, Ептала, Хъулъыжъий, Хелинчик – так в разные эпохи на языках различных народов именовался Геленджик. А еще современные жители Геленджика связывают его название с образом «Белой невесточки».

Согласитесь, не так много на свете городов со столь внушительным «послужным списком», свидетельствующим о богатой, насыщенной событиями истории. В их перечне Геленджик занимает особое место.

Город Геленджик расположен на территории Краснодарского края у северо-западной оконечности Большого Кавказского хребта на берегу живописной Геленджикской бухты. Город как бы стиснут между лазурным зеркалом бухты и опоясывающими ее зелеными склонами Маркотхского хребта, являющегося одним из отрогов Большого Кавказа.

Максимальная высота Маркотхского хребта – 763 м над уровнем моря. Конфигурация Геленджикской бухты представляет собой почти правильный овал размерами 4х3 км. Наибольшая глубина бухты – 10 м. Расстояние между ограничивающими ее Толстым и Тонким мысами – 1852 м, что точно соответствует одной морской миле.

На сегодняшний день муниципальное образование город-курорт Геленджик включает в себя собственно город – «малый» Геленджик и несколько поселков, сел и хуторов, одни из которых имеют выход к Черному морю, другие отделены от него горами.

В муниципальном образовании проживает около 92 тыс. человек 76 национальностей. На территории города-курорта действуют 105 здравниц.

Все это – официальная справочная информация о городе. Что же еще известно о Геленджике и его обитателях?

На дне временного колодца

В 1970-х гг. на территории муниципального образования работала комплексная археологическая экспедиция. Тогда советским археологам посчастливилось сделать сразу несколько интересных открытий, одно из которых – стоянка раннепалеолитического человека, возраст которой около 200 тыс. лет. Раннепалеолитическое поселение «Геленджикское» является одним из древнейших археологических памятников Кубани, а населяли эту стоянку представители ашельской культуры – неандертальцы.

В течение долгого времени считалось, что неандертальцы (Homo sapiens neanderthalensis – Человек разумный неандертальский) являлись прямыми предками современного человека (Homo sapiens sapiens). Однако проведенные недавно генетические исследования показали, что эти мускулистые крепыши с большими головами (объем головного мозга неандертальца составлял около 1500 см³, у современного человека – в среднем 1350 см³) приходятся нам «двоюродными братьями». Произойдя от общего прародителя – Гейдельбергского человека (поздний Homoerectus – Человек прямоходящий), неандертальцы и люди современного типа образовали две разные эволюционные ветви, существовавшие в Евразии параллельно в течение 10 тыс. лет. В конце концов неандертальцы вымерли, причем всего лишь около 30 тыс. лет до наступления современности, а мы – выжили.

Ошибается тот, кто полагает, что неандертальцы были примитивными «троглодитами». Инструментальный комплекс этих людей включал около 50 типов различных орудий труда. Кроме того, неандертальцы верили в загробный мир и бессмертие души. В свое время на территории современного Ирака, в пещере Шанидар было сделано сенсационное открытие: археологи нашли там захоронение мужчины-неандертальца. Сородичи положили умершего в неглубокую могилу на подстилку из сосновых ветвей, а сверху тело засыпали … цветами. Нет, не цветами, конечно, в привычном для нас понимании, а цветущими растениями, о чем свидетельствовала сохранившаяся в захоронении в большом количестве цветочная пыльца. 

Но самое интересное в том, что человек из пещеры Шанидар в молодости перенес травматическую ампутацию кисти руки, а умер он в возрасте 45 лет, что для неандертальцев являлось исключительной редкостью. Это значит, что соплеменники трогательно заботились о калеке, который из-за полученного когда-то увечья не мог участвовать в коллективных охотах, разделывать туши убитых животных, разводить огонь, изготавливать орудия труда и т.д. Получается, что чувство сострадания и любовь к ближнему были свойственны не только представителям нашей цивилизации…

Как единый миг проносились тысячелетия, один народ сменялся другим, не оставляя о себе никакой памяти. Однако так было не всегда. Сегодня в окрестностях Геленджика можно видеть многочисленные дольмены – удивительные сооружения из камня, которые оставили после себя неведомые нам древние обитатели здешних гор. Эти мегалитические постройки, возраст которых оценивается в IV–II тыс. лет до н.э., возведены из огромных плит, выломанных при помощи деревянных клиньев в каменистых руслах горных рек. Вот, оказывается, когда появилось крупнопанельное строительство! Но это шутка, а если серьезно, то назначение этих, поражающих воображение наших современников построек, до сих пор остается предметом дискуссий ученых мужей. Одни из них уверены, что строительство дольменов – часть древнего погребального ритуала, другие полагают, что эти мегалиты выполняли функцию алтарей, на верхнюю горизонтальную плиту которых выкладывали подношения неизвестным нам богам. 

После совершения магического обряда священные дары складывали внутрь дольмена через отверстие в передней стенке, которое затем затыкали массивной конусообразной каменной пробкой. Есть и другие гипотезы, но как бы то ни было, геленджикские дольмены являются уникальными памятниками бронзового века и ежегодно собирают многие тысячи посетителей – людей, неравнодушных к древней истории.

Где же Торик?

Одним из символов современного Геленджика считается Торик – древнегреческое поселение, основанное на берегу Геленджикской бухты в VI в. до н.э. Торик упоминается в трудах античных историков и географов, но точного описания местоположения города в них нет. Этому обстоятельству археологи были обязаны долгими и бесплодными поисками древнегреческого полиса. Наконец, в 70-х гг. прошлого века участники советской археологической экспедиции, о которой уже упоминалось ранее, поставили точку в таинственном «деле об исчезновении Торика». 

Им удалось найти следы античного поселения на берегу бухты недалеко от Тонкого мыса. Взору археологов открылись остатки огромного, площадью более 1,5 тыс. м² здания, имевшего множество помещений. Постройка была возведена из местного известнякового камня на глинистом растворе. К сожалению, это все, что осталось от древнего Торика. С того времени, когда город прекратил свое существование, уровень воды в Черном море значительно поднялся и соленые волны Геленджикской бухты скрыли руины других сооружений античного Трика.

А время не стояло на месте. На смену античным грекам пришли не менее античные римляне, построившие на берегу Геленджикской бухты в I в. до н.э. гавань Пагры, их в VI в. н.э. сменили византийцы, которые обустроили здесь свою колонию, получившую название Ептала. А еще в этих местах жили генуэзцы, появлялись славяне, аланы, печенеги, половцы, крымские татары, хазары и Бог весть кто еще. Кстати, в записках одного из генуэзских купцов, относящихся к XV в., употребляется слово «черкасы» – так генуэзцы называли адыгов, племена которых издревле обитали в здешних горах.

Адыгэ

Вообще, этноним «черкасы» генуэзцы позаимствовали из тюркских языков – татарского и турецкого. В древнерусских летописях это слово появляется в XIII в. и также в качестве обозначения представителей адыгского этноса. А самое первое упоминание об адыгах в древнерусских письменных источниках относится к XI в. – в то время на Руси их называли косогами:

«…и вынем нож и удари в гортань, и ту бысть Редедя зареза пред полки косожскыи.», – так древнерусский автор повествует о поединке Мстислава Владимировича, князя Тмутараканского, и косожского князя Редеди. Как видно из описания схватки, князья сошлись на ножах. Otempora! Omores!

Итак, косоги, черкасы (позже – черкесы), или зихи, как их называли древние греки и римляне – суть адыги. Происхождение современных адыгов (самназвание – адыгэ) принято связывать с одной из ветвей кобанской археологической культуры, относящейся к бронзовому веку. Ее следы впервые были обнаружены у селения Кобан на границе современных Дагестана и Чечни. Сие значит что, во-первых, адыгский этнос один из древнейших из ныне существующих, а во-вторых, адыги – это коренной народ Северного Кавказа.

Адыги говорили, и продолжают говорить, на нескольких близкородственных языках, относящихся к адыго-абхазской группе северокавказской языковой семьи. От адыгов пошло еще одно название Геленджика – Хъулъыжъий, что переводится как «маленькая поляна» или «малое пастбище».

В тот период, когда Российская империя начала большую войну за присоединение Кавказа, адыги были представлены 16 племенами: хатукайцами, натухайцами, темиргоевцами, бжедугами, абадзехами, жанеевцами (они же – жаны, жанины, жанейцы) и др. Особо выделялись шапсуги – мощное племенное образование, состоявшее из нескольких многочисленных и могущественных родов.

В то время русские, столкнувшиеся с адыгами, увидели в них не просто бесстрашных противников и потомственных воинов, но и весьма искусных ремесленников и даже … талантливых конструкторов-оружейников. Последнее обстоятельство подтверждается тем, что принятый в русском языке термин шашка, обозначающий особый род длинноклинкового холодного оружия, восходит к адыгскому са-шхо или сей-шхо, что буквально переводится как «длинный нож». Действительно, где-то между XIIи XIIIвв. богатые адыгские воины, наравне с саблей, в качестве оружия «левой руки» начали использовать тесаки с длиннющими клинками для парирования встречных ударов. Очень скоро эта «мода» распространилась на весь Кавказ, где са-шхо почти полностью вытеснил саблю. Пришедшие на Кавказ русские очень быстро и высоко оценили боевые свойства шашки, и вскоре «сей туземный атрибут» укоренился в Русской армии в качестве основного холодного оружия казачьей и драгунской кавалерии.

В советское время все адыги, по непонятной причине, были разделены на следующие субэтносы:

• адыгейцы;
• шапсуги;
• кабардинцы;
• черкесы.

Говорят, что многие адыги до сих пор не могут смириться с тем, что их называют «черкесами» потому, что это собирательное тюркское название всех северокавказских народов, присвоенное им турецкими завоевателями.

Под османской пятой

В XV в. Константинополь пал под натиском турок, Византийская империя прекратила свое существование, и Черноморское побережье Северного Кавказа оказалось под властью Османской империи. Именно с этим периодом приято связывать происхождение нынешнего названия города – Геленджик. По мнению большинства местных историков и краеведов, бытовавший до прихода турок-османов адыгский топоним Хъулъыжъий, тюркоязычные колонизаторы просто не могли выговорить и начали использовать свое название этой местности – Хелинчик, где хелин – «невеста», а -чик – уменьшительный суффикс. В переводе на русский язык получается нечто вроде «невесточка», «невестушка». 

Но вот загвоздка: в турецком языке уменьшительный суффикс -чик употребляется только с качественными прилагательными, а «невеста» – имя существительное. Для разрешения этого лингвистического казуса пришлось вникнуть в тонкости турецкого языка и выяснить, что у турок понятие «невеста» употребляется именно в форме качественного прилагательного – что-то похожее на наше русское «суженая». Получается, правы те, кто считают, что современное название города происходит от турецкого «хелинчик».

Но, спрашивается, причем же здесь «невесточка»? Оказывается, в течение нескольких столетий бухта Геленджика использовалась для погрузки на морские суда невольников, а чаще – невольниц. Отсюда уходили корабли с юными красавицами, которых на побережье бухты привозили половцы и татары после набегов на славянские и кавказские земли. Работорговцы доставляли девушек на рынки, где торговали «живым товаром», откуда они попадали в гаремы восточных владык. Особенно бурно этот промысел начал развиваться с XVI в. Сегодня мы можем только догадываться, сколько людского горя и разбитых судеб видела Геленджикская бухта, которую по праву можно называть «бухтой Слез».

Итак, с происхождением современного названия города как-то разобрались, но почему все без исключения местные жители считают, что Геленджик – это город «Белой невесточки»? Почему «белой»? Официальная справочная литература не дает на сей вопрос сколько ни будь внятного ответа. Остается лишь строить предположения. Возможно, причина столь вольного толкования названия городав том, что каждой весной подножье Маркотхского хребта сплошь покрывается белыми цветами дикого терновника, словно в память о тех, кому не суждено было веселиться на собственной свадьбе и связать свою судьбу с любимым человеком…

С переходом Геленджика под юрисдикцию России работорговля в этих местах прекратилась раз и навсегда.

В составе России

В 1829 г. по Адрианопольскому мирному договору, заключенному между Россией и Османской империей, весь берег Черного Моря от устья Кубани до крепости св. Николая, что южнее Поти, отошел к Российской империи.

23 июля 1831 г. в Геленджикскую бухту вошел отряд кораблей Русского Черноморского флота. На берег высадилась группа военных инженеров, которые в течение 4 дней обследовали побережье на предмет строительства здесь «первой крепости в составе единой линии береговых укреплений Русского Черноморского флота на Северном Кавказе». После того, как территория, подходящая для возведения фортификации, была определена, состоялись торжественный молебен и церемония закладки первого камня в основание Геленджикской крепости.

Место для строительства берегового укрепления было выбрано в близи Толстого мыса примерно в 100 шагах (русский шаг – 70 см) от горной реки Су-Аран (фото 5), название которой буквально переводится с турецкого, как «низкая вода» или «река, протекающая в низине». Сделано это было с глубоким смыслом: прежде всего – горная река представляла собой источник пресной воды для гарнизона крепости. Во-вторых, Су-Аран отделяла Маркотхский хребет от северо-восточной оконечности Геленджикского укрепления и являлась естественным препятствием, не позволявшим уже упоминавшимся выше шапсугам на полном скаку спуститься с гор и стремительно напасть на крепость. Берега и дно горной речки сплошь покрывали большие валуны, и для того, чтобы преодолеть ее, шапсугским всадникам пришлось бы спешиваться и осторожно переводить своих коней через русло под уздцы, а русские часовые на крепостном валу никогда не дремали…

Что же дальше? После завершения строительства на Черноморском побережье Северного Кавказа первой и самой крупной Геленджикской крепости (гарнизон составлял 1,5 тыс. человек), в ее окрестностях появились другие береговые укрепления: Михайловское (ныне село Архипо-Осиповка), Александровское – теперь поселок Кабардинка и многие другие. Зачем России в то время понадобилось столько фортификационных сооружений на северокавказском побережье? 

Во-первых, русские должны были обозначить там свое физическое присутствие. Во-вторых, требовалось пресечь контрабанду оружия, которым турки – еще недавно непримиримые враги шапсугов, снабжали их теперь морским путем, всячески поощряя враждебное отношение горцев к русским. Несмотря на многочисленные заслоны, турецкое оружие все же попадало к шапсугам. Известно, что на вооружении шапсугских воинов имелись даже легкие горные пушки, переправленные морем с турецкого берега. Эти орудия быстро разбирались на части и перевозились по узким горным тропам вьючными лошадями: одна везла ствол, другая – лафет, третья – два колеса.

В конце концов, решительные меры, предпринятые русским военным командованием, привели к «умиротворению» горцев. При этом, многие адыги были вынуждены перебраться на чужбину, навсегда покинув родные места…

Однако затишье было недолгим. С началом Крымской войны (1853–1856 гг.) союзники турок – британцы и французы, блокировали своими эскадрами Черноморское побережье России. Из-за опасения, что противник может высадить с моря большой десант и захватить наши крепости, русское командование в 1854 г. отдало приказ на уничтожение всех северокавказских береговых укреплений. В результате, имевшиеся там крепостные постройки были сожжены, а то, что не могло гореть пришлось взорвать.

На пепелище

Спустя непродолжительное время после окончания Крымской компании, на место, где кода-то располагалась Геленджикская крепость, начали возвращаться люди. Застучали топоры, зазвенели пилы, зацокали копытами по каменистой серой земле лошади, подвозившие на телегах строительные материалы и нехитрый казачий скарб. Вскоре на месте крепости появилась станица Геленджикская «в составе Шапсугского берегового батальона». 

В 1870 г. станица была переведена из военного ведомства в гражданское и превратилась в село Геленджикское. Так началась мирная история Геленджика.

Постепенно село разрасталось, пополняясь переселенцами из различных губерний Российской империи. Помимо русских, сюда перебирались украинцы, греки, молдаване, армяне. Даже чехи основали в этих местах свое поселение. Ближе к концу XIX в. село начинает охватывать буржуазная стихия: расцветает торговля – здесь можно было купить почти все, чем из-за низкого качества товара отказывались торговать купцы в крупных городах. В 1894 г. 

Франко-Русская компания строит на берегу бухты свой цементный завод, появилось бельгийское лесопильное предприятие, где «работали» паркет из древесины твердых пород. В это же время село Геленджикское и его окрестности начинают превращаться в популярное дачное место. Небогатые горожане – учителя, врачи, мелкие чиновники, за бесценок скупали в этой местности пустующие земли и строили летние дачи. На берегу бухты появляются частные купальни, самые известные из которых принадлежали господам Щербине, Николайшвили, Денисису. Необходимость наличия специально обустроенных купален объясняется тем, что в то время не было принято купаться на открытом берегу, а уж тем более – загорать на солнце: наличие загара выдавало в человеке его простонародное происхождение.

В начале XX в. вразноевремяв Геленджике останавливались представители творческой интеллигенции: В. Короленко, М. Горький, М. Шагинян, К. Паустовский, В. Маяковский. В имении семейства Мроз подолгу гостил выдающийся скульптор Степан Эрзя. Здесь провел остаток своей жизни не менее известный русский ваятель – С.М. Волнухин, автор памятника первопечатнику Ивану Федорову (открыт в Москве в 1909 г.). Известно, что Волнухин похоронен в Геленджике на Свято-Преображенском кладбище, однако где именно находиться его могила теперь, увы, неизвестно.

Вскоре на красоту Геленджикской бухты и ее дивное пейзажное обрамление обратили внимание люди более состоятельные и на побережье начали появляться роскошные (по меркам той поры) виллы. Со временем село все больше стало приобретать черты города. Здесь открылись «Центральные меблированные комнаты» – первая в Геленджике гостиница( фото 9), распахнул свои врата для прихожан Свято-Вознесенский кафедральный собор, построенный по проекту архитектора Васильева (фото 10), в середине набережной, напротив «гирла» (выход из бухты в открытое море), в 1897 г. по проекту французского архитектора Ф.Ж. де Тонде было сооружено здание створного маяка. 

На сегодняшний день это самый старый маяк из действующих на всем Черном море. Любопытно, что исправно фунуционирующее до сего времени навигационное оборудование ни разу не подвергалось ремонту со дня открытия маяка. Исключение составила лишь керосиновая лампа, которую в 1927 г. заменили на электрическую. Благодаря отражателям из натурального горного хрусталя, свет геленджикского створного маяка и сегодня виден ночью за 9 миль.

В 1900 г. произошло очень важное событие в буквальном смысле слова перевернувшее судьбу Геленджика. В этом году, недалеко от Тонкого мыса доктор М.Ф. Сульжинский, служивший врачом на местном цементном заводе, на свои средства открыл первую в Геленджике здравницу: «Черноморскую санаторию грудных болезней» (здание не сохранилось). Доктор давно заметил, что многие переселенцы, страдавшие бронхо-легочными заболеваниями, обосновавшись на берегу Геленджикской бухты чувствовали значительное облегчение. Более того, Сульжинский зафиксировал в этих краях несколько случаев полного излечения от туберкулеза безо всякого врачебного вмешательства. 

Секрет в особом микроклимате Геленджика, формируемом близостью моря, гор и эфирными маслами, обильно источаемыми хвоей многочисленных здесь пицундских сосен. Однако подлинный расцвет курортного дела в Геленджике начинается после установления Советской власти. В этот период в городе закрываются все заводы – в противном случае Геленджик неминуемо превратился бы в промышленный придаток Новороссийска, и разворачивается доселе невиданное по масштабам санаторное строительство (фото12).

Память

Пожалуй, нет в нашей стране городов, которые так или иначе не затронула Великая Отечественная война. Одни превратилась в арену ожесточенных сражений с врагом; жители других, напрягая все силы, обеспечивали фронт военной техникой, оружием, боеприпасами; третьи принимали и размещали у себя тысячи эвакуированных. Не остался в стороне от военного лихолетья и Геленджик. Уже 24 июня 1941г., на третий день войны, германская авиация «молотила» город с усердием, достойным лучшего применения. Позже, налеты «птенцов Геринга» на Геленджик приобрели регулярный характери продолжались до осени 1943 г., неизменно собирая свой кровавый урожай.

Сегодня, прогуливаясь по набережной Геленджика в густой тени мохнатых пицундских сосен, где слух наполняет гомон голосов резвящейся у моря ребятни и звуки популярных мелодий, льющихся из репродукторов, трудно представить, что когда-то здесь звучала совсем другая «музыка»…

С выматывающим душу протяжным воем нагород отвесно падали германские пикирующие бомбардировщики Ю-87; разрывались авиабомбы, отрыгивая в небо фонтаны грязно-серой земли; с визгом разлетались в стороны осколки. А в ответ на эту убийственную какофонию, злобно и яростно, как сторожевые псы, огрызались с берега советские «зенитки»… До сих пор море выносит на городской пляж Геленджика кусочки некогда смертоносного металла. Природа упорно отторгает то, что противоречит ее животворной сути.

Несмотря на регулярные атаки вражеской авиации, израненный город продолжал жить и сопротивляться. Все санатории и дома отдыха были переоборудованы в госпитали, а мелководная Геленджикская бухта стала главной базой маломерных судов Краснознаменного Черноморского флота.Отсюда уходили на боевое задание советские торпедные катера, минные тральщики, буксиры, рыболовецкие сейнеры, использовавшиеся как десантные корабли. В феврале 1943 г. из бухты Геленджика к берегам Новороссийска отправился знаменитый десант под командованием майора Цезаря Куникова.

Действуя решительно и исключительно умело отряд Куникова, численностью чуть более 270 бойцов, сумел захватить плацдармна мысе Мысхако в соседней Цемесской бухте, потеряв при этом одного человека убитым и двух ранеными. Впоследствии плацдарм, захваченный и удерживаемый «куниковцами» доприбытияосновных сил, вошел в историю войны под названием «Малая Земля». К сожалению, в тех боях майор Куников был смертельноранени спустя несколько дней скончался водном из госпиталей Геленджика. За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, майор Ц.Л. Куников был удостоен звания «Герой Советского Союза» (посмертно).

И еще. В нескольких километрах западнее Геленджика находится хутор Марьина Роща. В годы войны там располагался штаб 18 армии Северо-Кавказского фронта. Начальником политотдела штаба был полковник Л.И. Брежнев. В 1970 гг. вышла в свет книга «Малая Земля», в которой Генеральный секретарь ЦК КПСС делился воспоминаниями о новороссийских десантах и своем в них участии. Тогда же прошел слух, что в войну Брежнев, якобы, даже близко не подходил к «Малой Земле». Неправда! По многочисленным свидетельствам участников тех событий, полковник Л.И. Брежнев лично сопровождал новороссийские десанты и не менее 40 раз (!) высаживался с морскими пехотинцами на «Малую Землю», вдоль и поперек простреливаемую противником с господствующих высот.

И вновь, как феникс из пепла…

О послевоенном восстановлении Геленджика можно сказать коротко: город пришлось практически строить заново. Более или менее уцелевшие от бомбежек капитальные каменные строения можно было перечесть по пальцам, большинство деревянных построек в войну разобрали на дрова. И все же Геленджик упрямо возрождался и одновременно расширял свои границы. Начиная с 1950 гг. местная администрация стала выделять земельные участки на Толстом мысе за пределами старого Геленджика для малоэтажного индивидуального строительства. В результате появились новые городские окраины, сплошь застроенные крошечными белыми домишками, но с индивидуальным псевдо-классицистическим лепным декором, что все вместе очень быстро «утонуло» в пышной зелени приусадебных садов. 

Все «новостройки» того времени возводились по весьма немудреной технологии. Сначала собирался деревянный каркас, ячейки которого заполнялись рубленой прессованной соломой: для тех, кто не знает – это такой местный утеплитель. Затем каркас обшивался с наружи и изнутри дранкой и оштукатуривался. Между прочим, многие геленджичане до сих пор живут в таких «хоромах» и не жалуются. При этом зимой в Геленджике, не часто, но все же случаются морозы до –20⁰С.

Наиболее заметно облик Геленджика начал меняться в 1960 гг. в связи с утверждением генерального плана развития города-курорта. Именно тогда грузовой порт от Толстого мыса – исторической и наиболее престижной части Геленджика, переместился к Тонкому мысу. На месте порта появилось здание Морского вокзала, ныне перепрофилированное и перестроенное в торговый комплекс «Геленджик». При этом было решено сохранить причал: сейчас к нему швартуются спортивные яхты и прогулочные суда.

Площадь перед зданием городской администрации (бывшие «Центральные меблированные комнаты») и вся набережная обрели свой нынешний парадный вид и стали подлинной «визитной карточкой» города-курорта. На месте шоссе, проложенного некогда параллельно набережной, были разбиты газоны и цветники, благодаря чему полоса набережной заметно расширилась. Кстати, сегодня цветники не пустуют даже зимой: в этот период года там можно видеть декоративные растения, устойчивые к пониженной температуре, а травка на газонах радостно зеленеет и в январе.

К 1960 гг. относят появление еще одной достопримечательности Геленджика – знаменитой Платановой аллеи, которая ныне продолжает ул. Островского и выходит к набережной. Если верить рассказам сторожилов, то в 1962 г. в начале ул. Островского была построена первая в Геленджике и образцово-показательная 4-этажная «хрущевка», перед которой в линеечку высадили совсем молоденькие платановые деревца. Вскоре кому-то из представителей гордского начальства пришла в голову счастливая мысль: продлить посадки до набережной и сделать их двухрядными. Быть может, это одна из многих городских легенд, но сегодня здесь смыкают свои кроны огромные полувековые платаны, образуя роскошную живую галерею, под сводами которой с удовольствием прогуливаются отдыхающие, играют дети и азартно сражаются «в шахматишки» местные пенсионеры.

К несомненно удачным постройкам того периода знатоки здешней архитектуры относят здание кинотеатра «Буревестник», перед которым находится площадь, названная в честь Н.Ф. Погодина. В период с 1967 г. по 1982 г. он последовательно занимал должности председателя горисполкома, а позже – первого секретаря Геленджикского горкома партии. Во время его правления в городе появилось множество действительно нужных людям объектов как жилищного, так и социально-культурного назначения. При нем, в частности, был обустроен искусственный ракушечно-песчаный «Золотой пляж», протяженностью 1 км (сейчас его длина составляет 1,5 км). 

Для того, чтобы уменьшить стоимость работ, песок для пляжа намывался со дна Геленджикской бухты. Идея оказалась настолько интересной, что этот объект был включен в экспозицию ВДНХ. Кроме того, вокруг «малого» Геленджика и примыкающего к нему поселка Кабардинка были возобновлены посадки сосен на близлежащих горных склонах, вырубленных еще в период возведения крепостей, и построены обходные магистрали для транзитного транспорта.

В 1970 г. Геленджик получает статус курорта Всесоюзного значения, в чем немалая заслуга тогдашнего «городского головы» Н.Ф. Погодина. В то время город продолжает интенсивно развиваться и наращивать свой санаторно-курортный потенциал. Но вдруг происходит нечто совершенно непонятное: 14 июня 1982 г. Н.Ф. Погодин «исчез при невыясненных обстоятельствах». С тех пор, этого, безусловно, незаурядного человека, никто не видел – ни живым ни мертвым… Так продолжилась глава, посвященная многим неразгаданным тайнам в истории Геленджика, но о них – как ни будь в другой раз.

В наши дни Геленджик по-прежнему уверенно и убедительно сохраняет статус ухоженного и исключительно благоприятного для отдыха и постоянного проживания города. Начиная с 1999 г. Геленджик неоднократно побеждал в краевом конкурсе «Самый благоустроенный город в России». В 2003 г. Правительство РФ признало Геленджик самым благоустроенным курортом страны. В 2009 г. Геленджик занял Iместо по благоустройству среди городов, с численностью населения до 100 тыс. человек.

Все эти высокие звания и титулы администрация города и сегодня с завидным постоянством подтверждает конкретными делами и те, кто каждое лето приезжают на отдых в Геленджик, неизменно в этом убеждаются.

Забота о городе ощущается во всем. Вот достижения последних лет: на Тонком мысе начал действовать пассажирский аэропорт, способный принимать все типы самолетов, включая «Боинг 737» и «Аэробус А320»; продлили на несколько сотен метров фигурное тротуарное мощение и освещение набережной в сторону Толстого мыса; у моря появились очередные декоративные скульптуры, а их здесь и без того не мало, и все созданы с отменным вкусом; на набережной заработал новый светомузыкальный «танцующий» фонтан; в микрорайоне Южный открылся роскошный школьный комплекс, по сути – целый детский городок, здания и сооружения которого заняли почти целый квартал, а рядом с ним – автобусная остановка. Что касается озеленения и без того зеленого Геленджика, то этот процесс, видимо, никогда не закончится. И дай то Бог!

Немного о санитарном состоянии города, тем более, что в сезон ежемесячно его население пополняет около 1 млн отдыхающих. Было время, когда река Су-Аран представляла собой общую для всего старого Геленджика сливную канаву, за что бойкие на язык геленджичане присвоили ей неблагозвучное, но вполне смыслоемкое название «серун». Теперь все это в далеком прошлом. Нынешний Геленджик оснащен современными канализационными насосными станциями (КНС) – в городе их насчитывается 7 единиц. Все канализационные стоки Геленджика, поступающие в КНС, проходят соответствующую российским стандартам обработку и по трубам, проложенным по дну бухты, очищенная вода выбрасывается в море за 2 км от берега. Более того, в настоящее время разработан и утвержден к исполнению план по организации выброса очищенных канализационных вод на расстояние 4 км от берега, то есть уже далеко за пределы бухты. Первая стадия проекта будет реализована до конца 2016 г.

В продолжение этой темы следует сообщить, что в бухте, вблизи Тонкого мыса, действует достаточно мощное антициклоническое морское течение. Те, кто попадал в него «на веслах», смогли на собственном опыте убедиться в недюжинной силе этого природного явления. Так вот, это антициклоническое, то есть закрученное против часовой стрелки течение постоянно выносит воду из бухты и, одновременно, обеспечивает ее приток из открытого моря. Когда над бухтой задувают знаменитые геленджикские «норд-осты», процесс водообмена становится еще более интенсивным. К тому же не следует забывать о том, что солнечный ультрафиолет и сама морская вода, содержащая в себе едва ли не все элементы из таблицы Менделеева, являются весьма эффективными природными дезинфекторами. Поэтому, не верьте тем, кто утверждает, что вода в Геленджикской бухте загрязнена городскими нечистотами. Ответить таким «знатокам» можно только цитатой из известного романа М.А. Булгакова: «Поздравляю Вас соврамши!».

Что еще рассказать о современном Геленджике? Город продолжает строиться и совершенствовать собственную инфраструктуру, в том числе – транспортную, что чрезвычайно важно. Поясним ситуацию: сегодня до Геленджика можно добраться тремя способами: самолетом – 2 час. 10 мин. полета из Первопрестольной; личным авто по трассе «Дон», она же М4 – 1,5 тыс. верст от Москвы; поездом до Новороссийска, а далее – 27 км автобусом или такси. Так вот, наконец-то в Геленджике нашлась территория для строительства железной дороги в двух направлениях: к Новороссийску, с вокзалом вблизи села Кабардинки, и в сторону Краснодара. Но это еще не все: уже запланированы работы по сооружению короткой автомагистрали «Геленджик – Краснодар», длина которой составит всего 60 км. Сегодня два эти города разделяет дорога, протяженностью 180 км.

Кроме того, разработан комплекс мероприятий для развития особой туристическо-рекреационной зоны с акцентом на экономическую составляющую на юго-востоке «большого» Геленджика между поселком Бетта и селом Архипо-Осиповка. Здесь будет освоена территория, площадью около 600 га и протяженностью вдоль моря до 7 км. Помимо того, безостановочно идет реконструкция уже имеющихся пансионатов, санаториев, гостиничных и спортивно-оздоровительных комплексов и строительство новых с обязательным использованием новейшей архитектурной практики и современных энергосберегающих технологий. 

Важно понимать, что все это делается для нас с вами – гостей города-курота, одни из которых уже подцепили «геленджикскую бациллу» и не мыслят своего летнего отпуска без Геленджика, а другим только предстоит познакомиться с природой и достопримечательностями этих мест, и навсегда оставить здесь часть своего сердца.