(По материалам аналитического обзора, предоставленного Kaskad Family)
Известный канадский психолог, специалист в области экологических исследований Роберт Гиффорд выделил несколько основных фобий, которым подвержены жители многоэтажных домов. Это страх падения с высоты и гибели при пожаре, страх землетрясения и боязнь незнакомцев, страх заражения инфекционными заболеваниями. Вместе с тем, Гиффорд описывает и другие факторы, оказывающие воздействие на психологическое состояние жителей высоток.
Возможно, все выше упомянутые страхи так бросаются в глаза из-за того, что большое количество людей живет скученно и эти фобии передаются вербально и не вербально внутри сообщества. Возможно, исходный показатель или показатель на душу населения не будет отличаться в худшую сторону среди жильцов многоэтажек в сравнении с обитателями иных типов зданий.
Гиффорд говорит также о сложности оценок и проведения исследований, возлагая ответственность за многочисленные искажения и допущения на 4 главных фактора: экономическое положение жильцов, наличие факта выбора жильцом места проживания среди людей, расположение здания в городской структуре и плотность населения. Исследователь предполагает, что если жители многоэтажек:
- не являются бедными;
- решают жить в многоэтажном доме, когда у них есть другие варианты жилья;
- многоэтажка находится в хорошем районе;
- плотность населения в этом жилом районе низкая;
то они вполне могут избежать большинства отрицательных эффектов и получить много бонусов такого проживания. По-видимому, так дела обстоят с высотками на окраине Центрального парка на Манхэттене, где жилье дорогое, обычно просторное и находится в очень благополучном районе.
Однако есть и другие показатели: этап жизненного цикла человека, пол, культурная принадлежность и тип проекта здания. По мнению Гиффорда, проживание в высотных домах в целом может больше подходить в одни этапы жизни, чем в другие; представителю одного пола больше, чем другого; некоторым типам культурного статуса больше, чем другим; определенные проектные решения организации жилого пространства кажутся в одних местах удачнее, чем в других.
Таким образом, проживание в многоэтажных домах может иметь положительное или отрицательное влияние на жильцов, в зависимости не только от высоты здания (определяющей характеристики многоэтажек), но и как минимум от 8 факторов, вносящих свои коррективы. Напомним, это: экономическое положение жильцов; наличие факта выбора жильцом места проживания среди людей; расположение здания в городской структуре; плотность населения; этап жизненного цикла; гендерная принадлежность человека; культурные особенности; тип проекта здания.
Гиффорд ссылается на тот факт, что, вероятно, не было проведено ни одного исследования высотных зданий, отвечающего всем требованиям настоящего эксперимента, и, следовательно, не может быть сделано абсолютных выводов о причинно-следственных связях [7].
Отношение к собственному жилью
Удовлетворенность (или ее отсутствие) очевидно является важным последствием проживания в любой жилой среде. Конечно, не все жители ни многоэтажек, ни малоэтажек удовлетворены своим жилищем. Например, если рассматривать жителей высоток, вероятно, что большинство состоятельных обитателей дорогих квартир в домах, расположенных в предпочтительных районах, окажутся весьма удовлетворенными своим жильем. Вместе с тем хорошо известны примеры, когда жильцы были категорически недовольны своими полуразрушенными высотками в гетто.
Скептики подобных изысканий могут указать на общеизвестный социально-психологический принцип, когнитивный диссонанс [5] в дисконтировании этих результатов. После того как сделан выбор (например, где жить), если жители оказываются недовольны по истечении некоторого времени проживания, им может быть легче пересмотреть свое отношение (решить, что это все же хорошее место для жизни), чем сменить место жительства (переехать) дабы снизить уровень ощущения дискомфорта от жилья, которое им не нравится.
В статье Гиффорда упоминаются 6 исследований, включающих здания разной высоты, которые предполагают, что удовлетворенность жильем в многоэтажных зданиях ниже. В одном из них, британцы, проживающие в квартирах, были менее удовлетворены, чем те, что жили в своих или съемных домах. Жители многоэтажек чаще жаловались на нехватку частной составляющей их жизни, на изоляцию, одиночество и шум [7]. На этих обстоятельствах мы остановимся позднее.
Другое исследование было нацелено на изучение удовлетворенности жильем в многоэтажных корпусах студенческих общежитий в сравнении с малоэтажными. Уровень удовлетворенности жильем в малоэтажных корпусах общежития (зданиях высотой от 2 до 5 этажей) была намного выше, чем в 10 и 13-этажных корпусах, хотя на это соотношение повлиял уровень социального достатка студентов.
Таким образом, в малоэтажных общежитиях студенты с большим достатком значительно чаще указывали на свое удовлетворение условиями проживания, чем менее социально обеспеченные, тогда как в многоэтажных общежитиях показатель удовлетворенности жильем находился в меньшей зависимости от уровня достатка.
Еще одно из приведенных исследований [20] показало, что чем выше здание, тем ниже удовлетворенность жителей в жилье по результатам анализа статистики по нескольким возможным факторам влияния (стадия жизненного цикла, образование и доход).
Стресс, нервное перенапряжение
Стресс – это естественная реакция организма на внешние раздражители, которая знакома каждому человеку. В современной жизни стрессовые ситуации случаются ежедневно, однако иногда они бывают настолько частыми и интенсивными, что человек попросту не может с ними справиться.
В таком случае можно говорить о том, что стресс и длительное нервное перенапряжение являются причиной возникновения психического расстройства. Последствия такого расстройства могут быть самыми разными: от полного выздоровления, до самых негативных проявлений – например, самоубийство.
Гиффорд пишет, что, вероятно нет однозначного ответа на вопрос: способствует ли проживание в многоэтажном здании росту нервного напряжения или ослабляет его, ввиду многочисленных социальных и физических факторов, которые могут играть существенную роль. Например, подростки, живущие в муниципальных жилых домах, сообщают о высокой степени подверженности насилию и опасениям за свою личную безопасность, но, очевидно, это во многом или напрямую связано с социально-экономическими условиями, а не с типом жилья.
А другое исследование [26] привело к выводу, что обитатели трущоб, которые переехали в комфортабельные квартиры, показали незначительное улучшение психического здоровья. Тем не менее, в целом данные свидетельствуют о том, что проживание в многоэтажках вызывает напряжение или проблемы психического здоровья, по крайней мере, у некоторых жителей.
Между прочим, можно заметить, что высота здания неразрывно связана с плотностью заселения. Однако это не всегда так: например, при перепланировке в Гонконге были построены более высокие здания, при этом в новом жилище было выделено не только больше места на одного человека, но и больше места на человека, исходя из плотности объектов на улице и в районе в целом [28]. Таким образом, высота здания и плотность жителей всегда должны учитываться независимо при изучении результатов.
Исследование в отношении жильцов из рабочего класса и жителей нижнего-среднего класса, проживающих в высотных и малоэтажных районах Бронкса (США), показало, что жители высоток больше ощущали тесноту и сообщали о более низком чувстве контроля и меньшей социальной поддержке, чем жители малоэтажек [15]. Это отмечалось, несмотря на то, что группы жильцов не отличались по ряду демографических показателей, за исключением того, что у жителей малоэтажных домов семьи были несколько больше, но у них имелась и одна дополнительная спальня. Поэтому плотность жизненного пространства, вероятно, была примерно одинаковой. Чем выше плотность населения, тем больше нервное напряжение, что будет описано позже.
Самоубийства, наркомания, алкоголизм
Вносят ли многоэтажные здания свой вклад в статистику самоубийств? – задается вопросом Гиффорд в своей статье. Одна из научных школ, представившая «Гипотезу замещения», утверждает, что индивид, желающий покончить с собой, в любом случае найдет способ, безотносительно доступных средств.
«Гипотеза замещения» гласит, что, если один из способов самоубийства стал недоступен для реализации или невозможен, люди с легкостью найдут другой. «Гипотеза замещения» часто обсуждается в контексте контроля за оборотом оружия, но также может быть применима к многоэтажкам. Несомненно, некоторые действительно совершают самоубийства, спрыгивая с высоты многоэтажного здания.
Существует альтернатива – «Гипотеза доступности». Она утверждает, что высотки, в определенной степени, побуждают и способствуют самоубийствам, которых бы не произошло при других обстоятельствах. Ожидается, что высокая доступность способов самоубийства увеличивает общую статистику суицидов. Эта гипотеза предполагает, что высотки дают людям способ и возможность совершения самоубийства, которые в ином случае не пришли бы им на ум.
Единого мнения по этому поводу нет, ведь на принятие решения свести счеты с жизнью, начать употреблять наркотики или превратиться в алкоголика, влияет невообразимое число факторов. Доказать или опровергнуть влияние фактора проживания в высотной среде со всеми связанными с этим последствиями, невозможно.
Однако, в конце 1970-х гг. канадский психолог и исследователь Брюс К. Александер вызвался доказать, что пристрастие к наркотикам – это вовсе не зависимость, возникновение которой нельзя контролировать. Доктор провел серию опытов, широко известных под названием «Парк крыс» (Rat park).
Александер считал, что привыкание крыс к наркотикам, которое было подтверждено многими экспериментами, на самом деле являлось следствием того, что грызуны были заперты в тесных клетках и не имели другого развлечения, кроме того, что предлагали исследователи.
Для подтверждения своей теории, доктор построил своеобразный крысиный парк развлечений, в котором были тоннели, беличьи колеса, уютные гнезда и обилие пищи. Туда заселили 20 разнополых крыс. Контрольная же группа теснилась в маленьких клетках. И тем, и другим были поставлены две поилки, в одной из которых была обычная вода, а в другой — подслащенный раствор морфия.
Жители клеток быстро пристрастились к морфию, а счастливые обитатели парка поголовно игнорировали наркотик. Правда, некоторые из парковых крыс пробовали воду с морфием несколько раз, но ни одна из них не показала признаков зависимости.
Для полного подтверждения теории доктор поменял крыс местами. Грызуны, резко оказавшиеся в стесненных условиях, немедленно пристрастились к морфию. Крысы, которых переселили в более комфортные условия, продолжали употреблять наркотик, только менее регулярно — ровно в той степени, чтобы сохранять эйфорию, но оставаться в состоянии исполнять свои основные социальные функции. Работы доктора Александера заложили фундамент для ряда исследований о влиянии социальных взаимоотношений на возникновение зависимостей (наркомании, алкоголизма) [2].
Этот эксперимент частично указывает на связь возникновения нежелательных зависимостей у жильцов из-за скученности проживания в многоэтажных зданиях, скудности окружающих территорий и общего неблагополучия многоквартирного гетто. Есть вероятность, что лица, употребляющие наркотики или алкоголь и еще не перешедшие в терминальную стадию, окажутся способны отказаться от пристрастия к этим веществам при переезде в более благополучную жилую среду иного типа.
Ведь недаром все успешные реабилитационные клиники для наркоманов располагаются в малоэтажных зданиях в пригороде или в отдалении от городов в максимально комфортной природной зоне.
Поведенческие проблемы
Ответственны ли высотные здания за поведенческие проблемы? Поведение человека, как правило, является результатом действия множества факторов и трудно однозначно приписать его какому-либо одному источнику.
Вышеупомянутые нежелательные пристрастия и самоубийства (попытки самоубийства) также можно смело отнести к девиантному поведению. Основные проблемы с поведением при проживании в многоэтажных зданиях, несомненно, наблюдаются у детей, ведь детская психика наиболее чувствительна к негативному воздействию.
Безопасная, здоровая и защищающая окружающая среда имеет ключевое значение для обеспечения нормального и здорового развития всех детей. У детей, которые проживали в многоэтажных домах (в сравнении с малоэтажными зданиями), отмечалось в два раза больше поведенческих проблем, таких как недержание мочи и приступы гнева [13].
Было показано, что уровень преступности среди несовершеннолетних можно прогнозировать уже исходя из самого факта их проживания в многоквартирных домах (в отличие от ИЖС или малоэтажных домов) и прогнозируется он даже лучше, чем исходя из различий по плотности населения, которую часто называют фактором, провоцирующим развитие социальной патологии [8].
В исследовании, которое сопоставляло детей с позиции пола и экономического благосостояния, выявило одну закономерность. Дети, которые жили в высотных домах, значительно чаще имели серьезные поведенческие проблемы, чем те, кто проживали в других типах жилья [19].
Социальные взаимоотношения
Социальная связь – это совокупность зависимостей между людьми, реализованных через социальные действия, их взаимные отношения, которые объединяют людей в социальные общности. Структура социальной связи выглядит следующим образом: субъекты связи (двое и более людей); предмет связи (по поводу чего она осуществляется); механизм регулирования взаимоотношений.
Фердинанд Теннис использует выражение «горожанин» («житель большого города») чуть ли не как ругательство. Теннис разделил две формы солидарности: общину (Gemeinschaft) и общество (Gesellschaft). Община отсылает к свойству «иметь что-то общее». Это органическая, сущностная, примордиальная, нерефлексивная связь между людьми, которая возможна в семье или крестьянской общине. Напротив, общество (в значении «бывать в чьем-то обществе») отсылает к общению. Это избирательная, рациональная, рефлексивная социальная связь, в основе которой лежит взаимовыгодный обмен [38].
Еще один классик — Георг Зиммель — придал теме городской жизни особое антропологическое измерение, представив жителя большого города в образе невротика: «Психологическая основа, на которой выступает индивидуальность большого города, — это повышенная нервность жизни, происходящая от быстрой и непрерывной смены внешних и внутренних впечатлений». В городах чувства и реакции людей притупляются: абстрактное преобладает над конкретным, типичное — над индивидуальным, анонимное — над личным [33].
Анонимность, типизация, отчуждение, ослабевание социальных связей и взаимодействий крайне характерны для мегаполисов в целом и многоэтажных «человейников» в частности.
Много лет назад Фестингер, Шахтер и Бэк [6] показали, что тип жилья влияет на дружбу среди его жителей. Тем не менее, это не было исследованием высотных зданий. Изучение моделей дружбы в высотном доме показало, что близость объектов является основным фактором, определяющим социальное взаимодействие. Опыт доказывает, что большинство социальных взаимодействий происходит среди жителей одного этажа; и если это так, то в многоэтажных зданиях у рядового жителя будет несколько друзей и знакомых, и множество незнакомцев с других этажей.
Гиффорд, например, упоминает в своей статье об израильском исследовании женщин, проживавших в 8 и 20- этажных зданиях, говорилось, что 97% из них знали, по крайней мере, кого-то на своем этаже, и 67% знали всех на своем этаже; напротив, 36% знали более 30% всех людей, живущих в их доме [9]. Большинство женщин общались с соседями, но не заявляли о проблемах с личным пространством (неизвестно, как жили мужчины в этих зданиях).
Опрос жителей общежитий университетов показал, что жители небольших малоэтажных жилых зон считают, что они больше участвуют в социальном взаимодействии, чем те, что живут в высотных общежитиях [23].
Исследования, в которых сравнивается жилье по типам, показывают, что у жителей многоэтажных домов может быть больше знакомых, чем у жителей малоэтажек. Например, респонденты из Германии и Италии, проживающие в высотных домах, сообщили, что знают в два раза больше семей, чем жильцы малоэтажных домов [25]. Однако знание большего количества соседей не означало близких отношений.
Жители многоэтажек Германии (но не Италии) признавали меньшее число походов в гости и случаев взаимопомощи среди своих соседей, а также говорили о том, что их ближайшие друзья чаще были коллегами по работе, чем соседями. Как немецкие, так и итальянские респонденты сказали, что они хотели бы иметь больше друзей среди своих соседей, и что они полагали, что их круг мог расшириться, если бы они проживали в здании меньшего размера.
В нескольких исследованиях, на которые ссылается Гиффорд [7], сравнивалась готовность помочь среди жителей высотных и малоэтажных зданий. Студенты, которые жили в малоэтажных домах, чаще заявляли о готовности предложить помощь и самим обратиться за ней, чем те, кто жил в многоэтажках [17]. В других исследованиях «просоциальное» поведение изучалось более детально, путем оценки поведения, а не опроса людей.
Например, проштампованные адресованные письма без указания обратного адреса были размещены в холлах на этажах общежитий колледжей, здания которых насчитывали от 22 до 25 этажей, от 4 до 7 этажей и от 2 до 4 этажей [1]. Количество отправленных писем было мерой «просоциального» поведения [7]. Число отправленных писем было обратно пропорционально высоте здания в обоих исследованиях, со значительным перевесом в пользу малоэтажных зданий.
В одном исследовании были обнаружены различия показателей в отношении дружбы среди студентов-жителей многоэтажных и малоэтажных общежитий. Обитатели многоэтажек показали более низкий уровень вовлеченности, поддержки, поддержания порядка и организации, а также участия студентов, но более высокий уровень самостоятельности. Это свидетельствует о том, что среди учащихся, проживающих в высотных общежитиях, наблюдается меньшее социальное взаимодействие.
У жителей многоэтажных домов может быть много знакомых, но меньше друзей, потому что жители многоэтажек просто сталкиваются с большим количеством людей в своем доме, чем жители малоэтажных домов. Многие из этих людей тоже незнакомцы, но со временем некоторые люди знакомятся, по крайней мере, шапочно. В исследовании, проведенном в Израиле, женщины, которые жили на верхних этажах, знали больше о своих соседях, но женщины, которые жили на нижних этажах, имели более близкие отношения со своими соседями.
В соответствии с представлением о том, что более низкие этажи связаны с большим количеством дружеских отношений, жители квартир с садом сообщили, что у них было в три раза больше друзей, чем у жителей верхних этажей. Другое исследование пришло к аналогичным выводам: три четверти жителей малоэтажек сообщили, что они нашли друзей в границах своего «поселка», но только половина жителей высоток могли утверждать то же самое [24].
Скученность
Скученность как один из факторов, влияющих и на особенности поведения, и на формирование социальных взаимодействий, имеет одну интересную особенность. Американский психолог Барри Рубек (R.B.Ruback) провел любопытный эксперимент. Он замерил продолжительность разговоров по телефону среди 200 человек и получил удивительный результат: в среднем каждый разговаривал полторы минуты при условии отсутствия очереди в телефонную будку, а вот в условиях, когда она была, разговор уже длился в среднем 4 минуты.
Психолог объяснил это явление «территориальным» инстинктом человека, присутствующим на подсознательном уровне, т.е. человек рассматривает телефонную будку как собственную территорию и, не отдавая себе отчета, пытается ее защитить от вторжения извне. Во всех исследуемых случаях люди защищали общественное пространство, не уступая своего места другим, которые имели столь же законные права на его использование.
Отсюда следует вывод, что человеку крайне важна и самой природой заложена необходимость иметь свободное личное пространство. Многие исследования показывают, что как только даже публичное место оказывается занятым человеком, «защита» может произойти с большей вероятностью. Посетитель парка не откажется от места на скамейке, если уже сидит на нем; студенту может потребоваться еще больше времени сделать копии конспекта или учебника, если другой с нетерпением ожидает, когда освободится нужное ему множительное устройство.
Такое свойство человеческого поведения, очевидно, прослеживается в исследованиях парковочных мест, питьевых фонтанов, баров и таксофонов [18]. Человек, проживающий в условиях тесной квартиры и узких коридоров, надолго лишается личного пространства, что влечет за собой развитие чувств дискомфорта, агрессии, тревоги и далее по списку.
Специалисты из Бостонского архитектурного колледжа (Boston Architectural College, BAC) утверждают, что в маленькой квартире в условиях скученного проживания люди намного чаще ссорятся и создают конфликтные ситуации. Именно обитатели однокомнатных квартир многоэтажных домов чаще жаловались на депрессивное состояние и стрессовые ситуации, тогда как жители просторных домов малой этажности были более удовлетворены своим здоровьем и психическим состоянием.
Кончено, в случае с близкими и родными людьми такое сближение вызывает не такой резкий отклик, хотя и оно длиться долго не может, так как человек все-таки по природе склонен сохранять свою автономность и неприкосновенность. В сегодняшней реальности, когда постоянно звучит призыв: «Оставайтесь дома», стесненные условия жизни являются одной из главных причин появления раздражительности, злости, недовольства и ссор даже между самыми близкими людьми.
В многоэтажном здании из-за скученности и высокой плотности появляется еще одна проблема, связанная с принятием коллективных решений. «Больше 100 соседей не могут договориться и качественно эксплуатировать свой дом, подъезд, фасады, территорию, остекление балконов», – сказала «Газете.Ru» директор Центра градостроительных компетенций Института общественных наук РАНХиГС Ирина Ирбитская.
Добрососедство
Существует несколько социологических определений сути соседства. Пространственный подход [31, 4, 12] рассматривает соседство как скрепленные звенья социально-пространственной организации, находящиеся под воздействием социальных институтов и представленные в опыте привычных практик.
Согласно сетевому подходу [29, 11, 22] соседство можно представить как единую сеть, состоящую из жителей, которые, взаимодействуя друг с другом, устанавливают неформальные контакты. Представители функционального подхода [31, 16, 34, 35, 37] называют важнейшими функциями соседства оказание разнообразной помощи друг другу и поддержание социального контроля, особенно над детьми.
Ряд исследователей [27, 21, 3] выполнили сравнительный анализ соседских отношений между жителями огражденных и открытых микрорайонов. Например, Ш. эль-Эктиар и Р. Фурлан провели исследование сообщества г. Дохи (столицы Катара), результатом которого стало утверждение, что 80% респондентов, проживающих в закрытых районах, поддерживали тесные взаимоотношения со своими соседями, а некоторых из них называли близкими друзьями.
Место проживания благотворно влияет на здоровье жителей, особенно женщин. Ранее к таким же выводам пришли К. Ландман, изучившая закрытые сообщества Йоханнесбурга и Тсване [14], и С. Шривастава (на примере Гургаона, пригорода Нью-Дели) [10]. В ходе исследований выявлено, что глубина и интенсивность соседских отношений зависят от величины поселения и жилища. Существует прямая связь этажности здания и добрососедства [30, 36, 39].
Перенаселенность и отсюда безличность общения — одна из драматических сторон жизни в многоэтажной застройке. У жителей многоквартирных домов в больших городах России соседские связи формализуются и ослабляются. В малых городах и сельской местности жители чаще стремятся к более тесным приятельским отношениям с соседями, но при сохранении определенной дистанции.
Зачастую вместо понятия «соседство» употребляют понятие «сообщество». Отождествление этих понятий ошибочно, несмотря на то, что они имеют общую природу и признаки (например, наличие проявлений взаимопомощи между членами и общих интересов). Между данными понятиями есть существенное различие – пространственная составляющая (определение пространства и отношение к пространству). Соседство, в отличие от сообщества (виртуальные сообщества), не может существовать за пределами физического социального пространства.
Теоретический анализ показал тесную взаимосвязь понятий соседства и сообщества с пространственной принадлежностью индивидов, а именно их местом проживания (территориальной принадлежностью). Поэтому для изучения соседских отношений важно получить информацию о типе территориального образования, той среде, где формируются означенные отношения.
____________________________________________
Список литературы:
1. Bickman, L., Teger, A., Gabriele, T., McLaughlin, C., Berger, M., & Sunaday, E. (1973). Dormitory density and helping behavior. Environment and Behavior, 5, 465-490.
2. Bruce K. Alexander Rat Park series in «Psychopharmacology» published in late 1970 through early 1980.
3. El-Ekhteuar El-Sh., Furlan R. Sense of Community in Gated Communities in Doha: The Case of Al-Ein Compoundin Ein Khaled Neighborhood // American Journal of Sociological Research. 2016. Vol. 6, no. 5. P. 126–134.
4. Feng J., Wu F., Zhou P. Neighborhood Relations and the Regeneration of Social Space in Large Suburban Communities: A Case Study of Huilongguan in Beijing // Progress in Geography. 2017. Vol. 36, no. 3. P. 367–377. https://doi.org/10.18306/dlkxjz.2017.03.013.
5. Festinger, L. (1957). A theory of cognitive dissonance. Evanston, IL: Row, Peterson.
6. Festinger, L., Schachter, S. M., & Back, K. (1950). Social pressures in informal groups. Palo Alto, CA: Stanford University Press.
7. Gifford, R. (2007). The consequences of living in high-rise buildings. Architectural Science Review, 50(1), 2-17.
8. Gillis, A. R. (1974). Population density and social pathology: The case of building type, social allowance, and juvenile delinquency. Disease and Pathology, 53, 306-314.
9. Ginsberg, Y., & Churchman, A. (1985). The pattern and meaning of neighbor relations in high-rise housing in Israel. Human Ecology, 13, 467-484.
10. Goodyear S. Do Gated Communities Threaten Society? [Электронный ресурс]. URL: http://www.citylab.com/crime/2012/04/do-gated-com...
11. Grannis R. From the Ground Up: Translating Geography into Community through Neighbor Networks. Princeton, 2009.
12. Hunter A. Symbolic Communities: The Persistence and Change of Chicago’s Local Communities. Chicago, 1974.
13. Ineichen, B., & Hooper, D. (1974). Wives’ mental health and children’s behavior problems in contrasting residential areas. Social Science and Medicine, 8, 369-374.
14. Landman K. Gated Communities in South Africa: Comparison of Four Case Studies in Gauteng. Pretoria, 2004.
15. McCarthy, D., & Saegert, S. (1978). Residential density, social overload, and social withdrawal. Human Ecology, 6, 253-272.
16. Miletić G.-M. Who is (Still) Socializing with Neighbors? A Contribution to the Analysis of Local Social Relations // Sociologija i Prostor. 2015. Vol. 53, no. 202 (2). P. 97–115. https://doi.org/10.5673/sip.53.2.1.
17. Nadler, A., Bar-Tal, D., & Drukman, O. (1982). Density does not help: Help-giving, help-seeking and help-reciprocating of residents of high and low student dormitories. Population and Environment, 5, 26-42.
18. R. Barry Ruback, Daniel Juieng, Territorial Defense in Parking Lots: Retaliation Against Waiting Drivers (2006) Journal of Applied Social Psychology 27(9):821 – 834
19. Richman, N. (1977). Behavior problems in pre-school children: Family and social factors. British Journal of Psychiatry, 131, 523-527.
20. Rohe, W. (1985-86). Urban planning and mental health. Prevention in Human Sciences, 4, 79-110.
21. Sakip S.R.M., Johari N., Salleh M.N.M. Sense of Community in Gated and Non-Gated Residential Neighborhoods // Procedia – Social and Behavioral Sciences. 2012. Vol. 50. P. 818–826. https://doi.org/10.1016/j.sbspro.2012.08.084.
22. Schwirian K.P. Models of Neighborhood Change // Annual Review of Sociology. 1983. Vol. 9. P. 83–102.
23. Sinnett, E. R., Sachson, A. D., Eddy, G. (1972). The influence of living units on the behavior of college students. Journal of College Student Personnel, 13, 209-214.
24. Stevenson, A., Martin, E., & O’Neill, J. (1967). High living: A study of family living in flats. Melbourne, Australia: University of Melbourne Press.
25. Williamson, R. C. (1981). Adjustment to the high rise: Variables in a German sample. Environment and Behavior, 13, 289-310.
26. Wilner, D. M., Walkley, R. P., Pinkerton, D. C., & Tayback, M. (1962). The housing environment and family life. Baltimore, MD: The Johns Hopkins University Press.
27. Wyczalkowska M., Janda-Debek B. Residential Environment Quality and Neighborhood Attachment in Open and Gated Communities // Polish Journal of Applied Psychology. 2015. Vol. 13, no. 4. P. 9–24.
28. Yeung, Y. (1977). High-rise, high-density housing: Myths and reality. Habitat International, 2, 587-594.
29. Абдирайымова Г.С., Серикжанова С.С. О природе соседства, сообщества и соседских сообществ // Вестник КазНУ им. Aль-Фараби. 2013. № 47. С. 28–37.
30. Баранова Т.О. Феномен соседства в городской среде: социологический анализ // Молодая наука в классическом университете: тез. докл. науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых: в 7 ч. Иваново, 2014. Ч. 5. С. 20–21.
31. Глазычев В.Л. Городская среда. Технология развития: настол. кн. М., 1995.
32. Джекобс Дж. Смерть и жизнь больших американских городов. М., 2011.
33. Зиммель Г. Большие города и духовная жизнь. М., 2002.
34. Миллер С.А. Отношения «соседства» в современном городе [Электронный ресурс]. URL: https://lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2007/1... (дата обращения: 27.07.2017).
35. Порецкина Е.М., Юркинен-Паккасвирта Т. Социальные сети и повседневная жизнь Санкт-Петербурга // Мир России. 1995. Т. 4, № 2. С. 190–201.
36. Поршнева Н.Г. Социальные практики соседства в процессе институциализации аутичности // Гуманитарные исследования. 2010. № 4 (36). С. 37–44.
37. Раудсепп М. Жилая среда и взаимоотношения между соседями // Средовые условия групповой деятельности : сб. ст. Таллин, 1998. С. 93–118.
38. Теннис Ф. Общность и общество. М., 2012.
39. Шмерлина И.А. Социальная экология соседства // Социальная реальность. 2006. № 9. С. 32–46.
Комментарии (0)